Морозова Мария Михайловна (Morozova Maria Mikhailovna).

Мари́я Миха́йловна Моро́зова, в замужестве Фи́длер, (2 января (14 января) 1904(19040114), Москва - 29 ноября 1964, Бостон, штат Массачусетс, США) - пианистка. Младшая дочь известных московских купцов-меценатов М. А. Морозова и М. К. Морозовой, сестра М. М. Морозова. Деятель русской эмиграции первой волны.

Мария Михайловна Морозова родилась в богатой семье московского промышленника и коллекционера Михаила Абрамовича Морозова и Маргариты Кирилловны Морозовой, хозяйки известного литературно-музыкального салона. Отец умер в начале октября 1903 года, не дожив до рождения последней дочери трёх месяцев. Как и все прочие дети Морозовых, Мария (в семье её звали Марусей) получила хорошее образование. Но как вспоминала её мать, поскольку Мария была младшей и любимой наряду с сыном Микой (Михаил Михайлович Морозов), их воспитанию уделялось первостепенное внимание: «Старшие были лишены моей материнской любви. Разве это не страдание для меня, что я вижу и понимаю… что оттого они такие неразвитые душой, что я не дала им своей настоящей души! Только Мика один и Маруся, конечно, составляют нечто светлое для моей души и успокаивают её», - писала М. К. Морозова Евгению Трубецкому.

Мария закончила московскую частную женскую гимназию С. А. Арсеньевой. По настоянию матери Маргариты Кирилловны, стремившейся, но не сумевшей стать пианисткой, Мария регулярно упражнялась в игре на фортепиано. Её домашним музыкальным наставником была жена А. Н. Скрябина Вера Ивановна Скрябина, профессор Московской консерватории.

После революции Мария поступила в Московскую консерваторию, по классу рояля. Вскоре после выпуска из консерватории, в 1927 году, ей удаётся выехать за границу с разрешения А. С. Енукидзе и при поддержке итальянского посла графа Гаэтано Манцони. В эмиграции Мария жила в Париже, Мюнхене, Берлине, повышая исполнительское мастерство у Ю. Э. Конюса и Артура Шнабеля. В Париже Мария Морозова познакомилась с Александром Александровичем Фидлером - сыном бывшего директора московской Фидлеровской гимназии А. А. Фидлера-старшего, и вышла за него замуж. Фидлер служил офицером в Добровольческой армии А. И. Деникина. Во время эмиграции окончил Политехникум в Швейцарии, где и работал инженером до встречи с Марией Михайловной.

Н. Ю. Семёнова сообщает, что Мария Морозова буквально боготворила Авеля Енукидзе за его помощь в эмиграции из Советского Союза. В воспоминаниях Марии Морозовой об этом сказано так, Енукидзе сказал на прощанье: «Деточка, обещай мне, что закажешь заупокойную службу по мне, когда услышишь, что меня убили». Далее биограф пишет, что через десять лет, 16 декабря 1937 года Морозова-Фидлер играла фортепианный концерт в Берлине. На следующий день А. А. Фидлер отправился за газетными рецензиями, но первое, что он увидел в газетах, были сообщения о расстреле в Москве репрессированного А. С. Енукидзе. «Молитву за упокой души убиенного Авеля в Русской церкви на Находштрассе прочёл отец Иоанн, будущий епископ Сан-Францисский».

Во Вторую мировую войну семья покинула Германию и переехала в итальянский Тироль. После войны, в 1946 году, Мария и Александр покинули Европу и отправились в Бразилию, где находились до 1954 года. В Европу они больше не возвращались. После того, как в Рио-де-Жанейро А. А. Фидлер умер, Мария эмигрировала в США, где первое время преподавала музыку в Нью-Йорке, затем работала преподавателем русского языка в Индианском университете в Блумингтоне, штат Индиана, в течение трёх лет преподавала русский язык в Дартмутском колледже города Гановер, штат Нью-Гэмпшир, а после в Бостонском колледже.

О периоде её берлинского пребывания известный философ Ф. А. Степун оставил следующие воспоминания:

Несколько лет тому назад я, не подозревая, что младшая дочь Маргариты Кирилловны живёт с мужем в Берлине, заметил её в числе своих слушателей на докладе о театрах Москвы. На следующий же день я зашёл к ней. На стене просторной комнаты - портрет работы Тропинина. На концертном рояле - пастернаковский набросок дирижирующего Никиша, за спиной дирижёра колонны и антресоли Благородного собрания, нынешнего Дома Советов <Дома Союзов>. Рядом с ним фотография Скрябина (хорошо знакомое по эстраде тонкое нервное лицо) и ещё несколько своих московских вещей - сиротствующих в Берлине мигов прошлого. Пьём чай, разговариваем обо всём сразу: Мария Михайловна, лицом и манерами очень напоминающая мать, говорит больше вздохами, восклицаниями, отрывочными вопросительными фразами, радостными кивками головы: «Ну, конечно… Мы с вами знаем…» Вспоминаем нашу Москву. В Марии Михайловне, слава Богу, нет и тени злостной эмигрантщины. Она и в советской Москве чувствует хоть и грешную, но всё же вечную Россию. После чая она садится за рояль и долго играет Скрябина, Медтнера, Калинникова. В моей душе поднимается мучительная тоска. Странно, тоска - голод, а всё же она насыщает душу

- Ф. А. Степун, «Бывшее и несбывшееся», Нью-Йорк. Изд-во им. Чехова 1956.

В течение всей своей жизни Мария Морозова состояла в переписке с оставшейся в Москве престарелой матерью Маргаритой Кирилловной и поддерживала её морально после смерти детей - Георгия, Елены и Михаила, - своих братьев и сестры. Перу Марии Морозовой принадлежит незаконченная работа о романе Андрея Белого «Серебряный голубь».

Мария Михайловна умерла в Бостонском генеральном госпитале от флебита, перешедшего в лейкемию, о чём в Нью-Йорке 9 декабря сообщила газета «Новое русское слово».